Через тернии в церковь
21.03.2017
1778 просмотров
Валентина Калачёва

Пост — это когда взгляд со внешних вещей переносится на вещи внутренние. Допустим, обостряется «конспективный синдром», когда читаешь духовную литературу и, не надеясь на совсем не твёрдую память, записываешь оттуда глубокие мысли по принципу «А вдруг пригодится?». На днях набрела на одну такую «великопостную тетрадь» и подумала о том, в какие благодатные времена мы живём.

Когда крестилась миллион лет тому назад в несовершеннолетнем возрасте и абсолютно спонтанно, у меня в руках оказалось всего две книги, по которым думала строить «настоящую православную жизнь». Т. е. я просто пошла в иконную лавку и купила их наобум, потому что надо ж было откуда-то узнавать, как жить, а Ветхий Завет меня в ступор ввел. В школе учили книжки с начала читать, включая священные :) Среди них была «Что есть духовная жизнь и как на неё настроиться» свт. Феофана Затворника и «Жизнеописание прп. Амвросия Оптинского», репринтное издание с «ятями». Православнее вида не придумаешь. Первое произведение вызвало во мне бурю непонимания с точки зрения здравого смысла — «как так жить-то можно?! о чём это вообще?!!», а второе — с точки зрения букв и смыслов. Читала как на иностранном языке, благо хоть навык был к такого рода занятию. Состояние было странное — вроде бы как надо что-то делать, как-то в Православии разбираться, но больно уж путь замороченный. Спросить, что ли, кого? А вокруг, как на зло, роились какие-то деды долгобородые и строгие тетеньки, шарахающиеся от моего не самого благочестивого внешнего вида (но я очень старалась, честное слово! я юбку в шкафу нашла! длинную! и в своих собственных глазах была отстоем из отстоев! но терпела!) и толкующие всю дорогу «сотри с губ помаду», которой я никогда не пользовалась. Чего у них спросить-то? «Скажите, пожалуйста, как мне пройти в ад?» Не-е. Я там уже была.

И долго б я еще мозг себе сушила фразами «Чада века сего уподобляются пшенице, всыпанной в решето земли сей, и просеваются среди непостоянных помыслов мира сего, при непрестанном волнении земных дел, пожеланий и многосплетенных вещественных понятий», — с недоуменным взором и апелляциями к какой-нибудь аналитической геометрии, пока откуда-то ко мне не пришел «Преподобный Силуан Афонский» архимандрита Софрония (Сахарова), от которого меня было за уши не оттащить. Такая радость! Может, я там понимала и того меньше, чем в предыдущих двух книжках, но некоторые вещи просто переворачивали жизнь «с головы на ноги». Аж от руки переписывала.

Пара мыслей оттуда:

«Страшная, непонятная миру христианская жизнь; всё в ней парадоксально, всё — в порядке, как бы обратном порядкам мира, и нет возможности объяснить её словом. Единственный путь к уразумению — это творить волю Божию, то есть блюсти заповеди Христа — путь, указанный Им Самим».

«Любовь Христова есть блаженство, ни с чем не сравнимое в мире сем, и, вместе с тем, любовь эта есть страдание, большее всех страданий. Любить любовью Христа — это значит пить чашу Его, ту Чашу, которую Сам Человек-Христос просил Отца пронести мимо».

Слов больше нет.

Есть прекрасные книги. Пост продолжается.