Расплата за оккультизм. Контакты с нечистой силой в поттериане

Найдено в Интернетах

Автор: Михаил Маркитанов

Помните "Властелина колец" Дж. Р. Р. Толкиена? Основная сюжетная коллизия данного произведения связана с невозможностью обратить изделие злых сил во благо. Кольцо Всевластия сотворено силой злой магии тёмного лорда Саурона - и оно должно быть уничтожено, поскольку оно поддерживает силы Врага и порабощает ему любого, кто попытался бы использовать кольцо. Даже хоббит Фродо - самый "морально стойкий" из персонажей Толкиена, - несколько раз воспользовавшись Кольцом, оказывается не в силах в решающий момент избавиться от него без постороннего вмешательства (что однозначно трактуется самим Толкиеном как грехопадение).

Похожая тема всплывает и в поттериане. Прежде всего это касается Питера Петтигрю.

Петтигрю - персонаж отрицательный. Он эгоистичен, он любит сильных покровителей, ему льстит принадлежность к некоей могущественной организации - и такие настроения логично приводят его в ряды пожирателей смерти. Более того: чтобы заслужить доверие лорда Вольдеморта, Петтигрю идёт на предательство своих прежних друзей, не раз выручавших его в школе, - Джеймса и Лили Поттеров. А дальше с ним происходит очень интересная вещь.



Как известно, для магического воссоздания собственного тела, разрушенного срикошетившим смертельным заклятием, Вольдеморту нужны "кость отца, плоть слуги и кровь врага". Петтигрю соглашается исполнить для своего господина черномагический ритуал, пожертвовав для этого собственной рукой, - и взамен получает от возродившегося Вольдеморта своеобразный живой протез:

" — И все же ты помог мне снова обрести тело, — холодно продолжал Вольдеморт, глядя как всхлипывает лежащий на земле Хвост. — Каким бы бесполезным предателем ты ни был, ты все же помог мне... а лорд Вольдеморт награждает тех, кто ему помогает...

Вольдеморт снова поднял палочку и взмахнул ею. В воздухе остался след, похожий на расплавленную полосу серебра. Через мгновение бесформенная полоса превратилась в сверкающую копию человеческой кисти. Сияя в темноте, как луна, кисть тут же опустилась и приросла к окровавленному запястью Хвоста.

Всхлипывание мгновенно прекратилось. Тяжело дыша, Хвост поднял голову и, не веря своим глазам, смотрел на серебряную кисть, так безупречно соединенную с его собственной рукой, что, казалось, он надел ослепительно сияющую перчатку. Он согнул и разогнул серебряные пальцы, а потом, дрожа, поднял с земли какой-то прутик и растер его в порошок".

("Гарри Поттер и Кубок Огня")

Но не зря Церковь во все века предупреждала, что подарки дьявола всегда "с двойным дном", что всё, полученное от нечистой силы, потом придётся возвращать с процентами. И не зря по законам драматургии ружьё, вывешенное на сцену в первом акте, в третьем обязательно должно выстрелить. Вот и Петтигрю пришлось пожалеть об этом подарке "тёмного лорда".

По законам волшебного мира Роулинг (которые открывает перед глазами главного героя его наставник Дамблдор), волшебник, которому спасли жизнь, оказывается чудесным образом связан со своим спасителем. Гарри сохранил жизнь Петтигрю в финале третьего тома (когда имел возможность просто не вмешиваться и позволить его убить). А в седьмом автор сплетает сюжет столь причудливо, что Гарри и его друг Рон оказываются у Петтигрю в плену.

При попытке друзей бежать Петтигрю, естественно, стремится их остановить. А вот дальше происходит нечто совсем непредвиденное. Как для него, так и для двух друзей.

"Пальцы серебряной руки сомкнулись у Гарри на горле.... Гарри задыхался.
— Хочешь меня убить? — еле выговорил он, безуспешно пытаясь оторвать от себя металлические пальцы. — Я тебе жизнь спас! Ты у меня в долгу, Хвост!
Хватка серебряной руки неожиданно ослабла. Гарри, изумившись, вырвался. Он все еще зажимал Хвосту рот. Водянистые глазки похожего на крысу человечка испуганно выпучились — он, казалось, не меньше Гарри удивился внезапному милосердию собственной руки и еще энергичнее начал вырываться, словно желая загладить минутную слабость....
Безоружный, беспомощный Петтигрю таращил глаза с расширенными от ужаса зрачками. Его взгляд был направлен не в лицо Гарри, а куда-то в сторону. Пальцы серебряной руки неумолимо приближались к его собственному горлу.
— Нет…
Гарри, не задумываясь, перехватил металлическую руку, но остановить ее не было никакой возможности. Серебряное оружие, подаренное Вольдемортом самому трусливому и никчемному из его слуг, обратилось против своего владельца".

("Гарри Поттер и Дары Смерти")

То есть серебряная рука, подаренная Петтигрю злым волшебником, оборачивается против него самого. Петтигрю принял помощь злых сил - и эта помощь стоила ему жизни. Никакие усилия Гарри и Рона спасти предателя уже не могли ему помочь. Вольдеморт взял свой долг с процентами.

На аналогичные размышления наводит и судьба другого отрицательного персонажа Поттерианы - Винсента Крэбба. Во время битвы за Хогвартс Драко Малфой с двумя своими дружками - Крэббом и Гойлом - пытается выследить Гарри, чтобы предать его в руки тёмного лорда. В ходе возникшей магической дуэли Крэбб вызывает Адский огонь - и в этом огне он погибает сам, в то время как Гарри и его друзья не только благополучно избегают опасности, но и ухитряются вызволить из пламени дружков Крэбба - Малфоя и Гойла. Момент более чем любопытный: Крэбб одержим только злобой - и погибает в адском пламени. Между тем Гарри, Рон и Гермиона стремятся не только спастись, но и вызволить друг друга. Они спасаются СООБЩА - и потому действительно спасаются (вот и аргумент в пользу необходимости Церкви как организации). Более того, Гарри, не задумываясь, приходит на помощь Драко Малфою и Гойлу, которых ему удаётся вытащить, - и тем самым исполняет одну из важнейших заповедей христианской этики. Не поэтому ли адское пламя оказалось над ним не властно?

Очень к месту в данном эпизоде о. Андрей Кураев вспомнил о том, как Церковь относится и всегда относилась к магии: пример Крэбба, по его словам, доказывает, что колдун способен вызвать себе в помощь такие силы, которые ему окажутся неподвластны. Силы преисподней лишь до поры до времени повинуются магу - но конечная их цель остаётся неизменной: погубить всех. В том числе и самого незадачливого чародея. Именно поэтому "пропасть, по краю которой ходят маги, реальна".

Стоит обратить внимание и на то, что в Адском огне вместе с Крэббом сгорает и один из крестражей Вольдеморта, что уже даёт повод задуматься о Промысле Божием, о том, как Незримый Господь непостижимым образом оборачивает творимое нами зло на благо, если не нам, то хотя бы другим людям, как Он хранит чистые души под покровом Своей Благодати, попуская силам зла касаться лишь тех, кто добровольно отдал себя им в рабство.

Но самое интересное, пожалуй, происходит всё-таки с самим Гарри Поттером. В какой-то момент Гарри, услышав о могущественных "дарах смерти", которые, если соединить их вместе, сделают своего обладателя неуязвимым и позволят ему ниспровергнуть смерть, и поверив в их реальное существование, начинает считать, что именно эти дары ему и необходимы для победы над лордом Вольдемортом. Замысел, если вдуматься, чисто дьявольский, ибо только Христу возможно ниспровергнуть и истребить смерть (именно об этом библейские слова, которые Гарри прочёл на могиле своих родителей). И катастрофические последствия не заставляют себя долго ждать. Сначала Гарри в своих мечтах забывает об осторожности и произносит вслух имя Вольдеморта (очень уж ему хочется убедить скептически настроенных друзей, что дары реальны и тёмный лорд их ищет) - следствием чего становится появление "егерей" и пленение самого Гарри вместе с друзьями в поместье Малфоев. А потом и вовсе оказывается, что для победы над тёмным лордом Гарри, как это ни парадоксально, должен отказаться от борьбы и добровольно пожертвовать собой. Роулинг верна себе: она и в прежних томах неоднократно и сурово наказывала своего героя за его многочисленные прегрешения против христианской этики. А за столь тяжкий грех, как общение с силами преисподней, и наказание следует соответствующее.



Конечно, тут можно возразить, что в «дарах смерти» на самом деле нет ничего инфернального: братья Певереллы создали их сами, не прибегая к услугам Смерти. Однако сам Гарри в начале книги об этом не знает, тем не менее начинает охотиться за «дарами». За что и наказан.

Подводя итог, можно уверенно сказать: критик из «Оссерваторе Романо» ошибается, утверждая, будто в «Гарри Поттере» «избранные интеллектуалы умеют властвовать над тёмными силами и преображать их в силы добра». Ни с какими «тёмными силами» ни Гарри, ни его наставники не общаются. Разве что вспомнить домовых и гоблинов, но они в сказочном мире Роулинг – смертные существа из плоти и крови (как гномы и эльфы у Толкиена или фавны у Льюиса), а отнюдь не нечистые духи. В литературоведении (и особенно если речь идёт о детской литературе) не принято столь прямолинейно отождествлять фольклорных персонажей с бесами, как это имеет место в богословии – иначе придётся анафематствовать все сказки подряд. И, кстати, Гарри никогда не использует палочку для личного обогащения или самоутверждения. А если Гарри где и соблазняется на путь реального оккультизма, то Роулинг своей авторской властью (и довольно жестокими методами) его с этого пути сворачивает.

Источник.