"Напрасно мы погрязли в эгоизме, надеясь на кладбищенский итог: такие стали дыры в атеизме, что ясно через них заметен Бог".
Это советский диссидент Игорь Губерман писал еще лет 50 назад. То есть уже тогда кое-кому атеизм казался изрядно поистрепавшимся, потерявшим былой задор, а то и вовсе «отжившим и обветшалым» комплексом идей.
Вообще христианство должно быть благодарно атеизму. Он изрядно повытряс (и продолжает вытрясать) из христианства все то реально «обветшалое и отжившее», что в христианстве накопилось за века «тучных лет» без идеологических оппонентов. Христианство было как учитель в имперской гимназии: все сидят по струнке, дернутся – выпорем. В таких условиях педагогика не развивается, хороший учитель или плохой – всем до фени, да и самому учителю: обратной связи-то нет, все сидят, затаив дыхание. И учитель поневоле расслабляется и глупеет. Он продолжает вещать свой монолог о нравственных началах в человеке, а истомленные его занудством тем временем рассматривают под партой порнографические картинки. Учитель «учит», не сталкиваясь ни с какой обратной связью, и в итоге говорит в пустоту. Реальные учителя его аудитории – дворовые пацаны и авторы порнографических картинок. Они популярны и авторитетны.
Что такое в этой ситуации атеизм? Это талантливый и бойкий ученик, который задает каверзный вопрос учителю, уже отвыкшему думать и отвечать. Такой наглец сразу приобретает симпатии всей приунывшей аудитории. Учитель приперт к стенке. Конечно, первая реакция – истерика, порка, к директору и т.д. Но рано или поздно придется отвечать, придется спорить и аргументировать. В такую ситуацию поставил атеизм христианство, и христианству пришлось снова научиться отвечать, а не только вещать в привычную пустоту. Мы именно в этой фазе – и потому сейчас так раздражают людей христиане, которые делают вид, что за последние 500 лет с христианской культурой ничего не произошло, которые пытаются «учить» по старой схеме, как будто не надо ничего изобретать и объяснять, а можно просто сказать сомневающемуся: «Ну тупой, выйди из класса!» Он, конечно, выйдет, озлобленный, хлопнув дверью, – но толку-то? Изгоем он не станет, а просто зайдет в другой класс: атеизма, буддизма, эзотерики и т.д. и т.п.
Однако по сути своей атеизм – это вопрос, это сомнение. Как христианство – по своей сути это ответ, доверие. Когда атеизм начал претендовать на то, чтобы дать ответ – а то и вовсе стать господствующей моделью, – дыры в нем стали особенно заметны. Потому что ответ, который по сути может дать атеизм, – это уверенное «Нет ответа! И не надо мне тут ничего доказывать, нет ответа и все!». Атеизм стал похож на занудного ученика, который задает десять вопросов, встревает и перебивает учителя, иногда абсолютно не в тему, только для того, чтобы привлечь внимание. Я думаю, у многих были такие в классе. Такой человек уже вызывает закономерное раздражение аудитории, которая в принципе не прочь послушать учителя, если тот рассказывает интересно. По моим ощущениям, ад и всеобщее разложение кругом видят только те христиане, которые хотят только произносить витиеватые монологи, чувствуют себя "в своем праве" и "носителями традиции" и удивляются, что их не слушают. А так вообще аудитория вполне благодарная для того, кто готов общаться и отвечать на запросы людей. Конечно, в арсенале проповедника сейчас важнее не изысканное красноречие авторов времен «тучных лет», а авторы первых веков христианства, которым приходилось за свои идеи биться с устоявшейся античной культурой. Ну и, конечно, авторы уже постатеистического периода, которые говорят на современном языке, обсуждая современные проблемы. Ручаюсь – он найдет благодарных слушателей.
Тренд сменился: отпетый антиклерикализм и «атеизм-с-пеной-у-рта» с каждым днем все менее популярен в любой аудитории – не только у "зомбированного быдла", как пытаются себя убедить некоторые атеисты. Заканчивая другой цитатой Игоря Губермана, «Вот ведь чудо: чистый атеизм в годы, когда в космос кинут мост, стал почти такой же атавизм, как покров из шерсти или хвост».
