Психиатрия и духовная жизнь
21.06.2017
5919 просмотров
Правмир

Источник.
Лекция психиатра Василия Глебовича Каледы (публикуется в сокращении).

Человек состоит из трех частей, из трех сфер: сферы духа, сферы души и сферы тела. Все эти три сферы между собой взаимосвязаны. Сфера духа – это сердцевина человеческой личности, та часть личности, которой мы обращаемся к Богу. Это сфера высших нравственных ценностей. Сфера души – это душевные проблемы, с которыми мы живем, с которыми боремся. Это наш разум, наша интеллектуальная деятельность, наши чувства, эмоции, воля, различные влечения. Святой Григорий Палама и святой авва Дорофей говорили, что сфера души состоит тоже из трех частей – из сферы разума, сферы раздражительной и сферы волевой. Кроме этого существует наше тело.

Соответственно, существует три разновидности неразрывно связанных между собой болезней.

Телесное заболевание часто сказывается на душевной жизни, на настроении человека. У него может портиться настроение, что соответственно может сказаться и на его духовной жизни. Он может совершать те или иные поступки, которые можно и нужно оценивать в рамках нравственного богословия, как человеческий грех. И при этом бывает различная взаимосвязь этих трех сфер. Когда человеческий дух очень сильный, когда человек живет сильной духовной жизнью, телесные болезни могут его только укреплять. Он, как человек верующий, будет воспринимать телесную болезнь как промысел Божий, как испытание, которое посылается ему Богом.

Сфера человеческого духа, болезнь человеческого духа – это сфера, где врачует врач духовный, священник. Сфера человеческой души – это сфера, в которой врачует врач-психиатр. Эти сферы неразрывно между собой связаны: существует достаточно много состояний, где необходимо тесное сотрудничество и священника, и врача-психиатра, в ряде случаев врача-соматолога, терапевта.

Когда мы говорим о душевных болезнях, то здесь бывают очень разные состояния. В одном случае приоритет принадлежит врачу-психиатру и больному не показано общение со священником, более того, оно даже может привести к обострению его состояния. Когда мы имеем дело с острыми психозами и у больного выражены бред и галлюцинации, он совершенно неадекватно воспринимает окружающую действительность, и здесь в первую очередь необходимо медикаментозное лечение. После того как это острое состояние проходит, мы стараемся, если есть возможность, пригласить священника. При этом если брать область так называемой пограничной психиатрии, то здесь лечение больного должно быть совместным, и в ряде случаев приоритет постепенно переходит к священнику.

К сожалению, мы очень часто встречаем непонимание того, что есть болезни духовные и есть болезни душевные. Очень часто мы сталкиваемся с тем, что священники пытаются все болезни, все состояния, связанные с душевной жизнью человека и духовной жизнью, объединять в одно целое и отнести к сфере своей компетенции и не понимают определенных душевных проблем, которые есть у пациента. Можно привести ряд трагических примеров. Один больной, который лечился у нас в Центре, перенес острый психоз, вышел из него, окончил институт, работал, на каком-то этапе у него возникли проблемы и он обратился к священнику. Священник посоветовал ему прекратить принимать лекарства. Через несколько дней человек окончил жизнь самоубийством.

Можно привести и другие примеры, когда, наоборот, некоторые психиатры совершенно не понимают и не признают роль священника.

В настоящее время можно найти на прилавках книжных магазинов целый ряд книг, которые посвящены психиатрии. Но среди книг, которые можно найти на прилавках православных магазинов, можно найти книги, авторы которых придерживаются антимедицинской и антипсихиатрической направленности, что идет вразрез с официальной позицией Русской православной церкви, изложенной в Основах социальной концепции.

В качестве примера можно привести книгу, которая принадлежит епископу Варнаве (Беляеву). «..никакой современной медицины в том смысле, в каком она воспринимается у образованных людей, не может быть в принципе… когда больного лечат, то его организму приходится бороться не только с болезнями, но и с теми лекарствами, которые назначает врач. То есть больной выжил не благодаря лечению, а только вопреки лечению».

Такие высказывания полностью расходятся с современным православным пониманием. Можем взять в пример святителя Русской церкви 20 века, причисленного к лику святых, архиепископа Луку (Войно-Ясенецкого): в его трудах мы найдем совершенно другое отношение к медицине.

Психические болезни, душевные страдания являются самыми тяжелыми: «болит душа». Человек, который придерживается православного мировоззрения, прекрасно понимает ценность человеческой жизни, тот дар, который дал ему Господь Бог, тот дар, который он должен беречь. И поэтому среди людей православных встречаемость самоубийств отчетливо ниже. Но когда идет речь о большой психиатрии, о выраженных депрессивных расстройствах, по-настоящему тяжелой депрессии, – здесь человек находится как бы на глубине пропасти. У него резко сужается восприятие окружающего мира, всех ценностей, которые у него есть. Он теряет способность учитывать страдания своих ближних, мысли о переживаниях родственников, родителей, жены, детей уже не могут его остановить. Он не способен думать о том, что его ждет позже, потому что те страдания, которые он переживает сейчас, сродни страданиям находящихся в аду. Поэтому для человека что здесь состояние ада, что там – разницы никакой.

В Основах социальной концепции Русской Православной Церкви (ХI.5) достаточно четко сказано о том, что существуют две крайности. Первая крайность – это объяснять все психические расстройства демоническим воздействием, и другая крайность – полностью отрицать наличие демонического воздействия.

Демоническое воздействие существует, и существует в психиатрии «синдром бесоодержимости», когда человек говорит о том, что он одержим бесами, что они на него воздействуют, и рассказывает, как они воздействуют физически, напрыгивают, обхватывают и так далее, подобно описаниям святых отцов. Но, тем не менее, каждый такой случай следует рассматривать индивидуально.

Недавно был у меня больной, который испытывал всякие ощущения, говорил о том, что в нем сидит темная сила, которая «кулачком его постукивает, по печенке, иногда по спине». Когда он спускался в метро, эти силы из него выходили, и он видел, как что-то мелькало вокруг него. Мы этот случай разбирали на занятиях по пастырской психиатрии вместе со священниками и студентами ПСТГУ и пришли к выводу, что это состояние – проявление психической болезни, психотические переживания, имеющие биологическую, а не духовную основу, которые имеют такую окраску.

О темных силах Господь сказал однозначно, что сей род изгоняется молитвой и постом. Когда мы говорим о душевных болезнях, то данные симптомы проходят на фоне фармокотерапии – в медицине есть такой метод диагностики по эффективности препаратов. Если состояния проходят на фоне нашей терапии, то это объявляется одним из диагностических тестов.

В заключение мне хочется вспомнить основоположника православной пастырской психиатрии – профессора Свято-Сергиевского православного института Парижа, архимандрита Киприана (Керна). В его работе по пастырскому богословию есть глава, которая называется «Пастырская психиатрия». Там у него есть такие замечательные слова, которые мне хочется процитировать. Эти слова закладывают основную нашу концепцию в отношении к нашим болезням духовным, душевным, соматическим.

«…аскетика дает мудрые, от отцов и учителей Церкви унаследованные советы излечения грехов и пороков: гордости, уныния, сребролюбия, тщеславия, чревоугодия, блуда и т.п. Психиатрия ищет причины тех духовных состояний человека, которые коренятся в сокровенных тайниках души, в подсознании, в унаследованных или благоприобретенных противоречиях человеческого существа. Психиатрия обращает свое внимание на то, что аскетику в сущности не интересует: навязчивые идеи, фобии, неврастения, истерия и т.п.» Он считал, что «…существуют такие душевные состояния, которые не могут быть определяемы категориями нравственного богословия и которые не входят в понятие добра и зла, добродетели и грехам. Это все – те “глубины души”, которые принадлежат к области психопатологической, а не аскетической». Далее он замечал, что «…области психиатрии и нравственного богословия не совпадают, так как для одной часто встают загадки души, там, где другая решает все простым определением “тяжкий грех”». Отец Киприан считал, что пастырь должен сам прочитать одну-две книги с психопатологическими наблюдениями, «…чтобы огулом не осудить в человеке как грех то, что само по себе есть только трагическое искривление душевной жизни, загадка, а не грех, таинственная глубина души, а не нравственная испорченность…»

Вопросы


Ректор Православного гуманитарного института «Со-действие» при отделе религиозного образования и катехизации РПЦ П. О. Кондратьев:
– Очень часто к нам звонят люди, которые хотят получить медицинскую помощь в нашем кабинете, и спрашивают: а у вас отчитывают? Народ, желающий получить психотерапевтическую помощь, настаивает заранее на отчитке.

В. К.:
– Официальная точка зрения на этот счет, как я уже говорил, изложена в Основах социальной концепции РПЦ: «Выделяя в человеческой структуре духовные, душевные и телесные уровни ее организации, святые отцы различали болезни, развившиеся “от естества”, и недуги, вызванные бесовским воздействием либо ставшие следствием поработивших человека страстей. В соответствии с этим различением представляется одинаково неоправданным как сведение всех психических заболеваний проявлением одержимости, что влечет за собой необоснованный чин изгнания злых духов, так и попытка лечения любых духовных расстройств лечением клиническими методами».

Если у больного душевное заболевание, психическое заболевание, он едет на отчитку и ждет эффекта. Отчитка совершается. Ему на несколько дней может быть легче. Это психотерапевтический эффект. Проходит несколько дней – и все расстройства возвращаются. Есть больные, которые на отчитках были «энное» количество раз, но их болезнь имеет другую природу и необходимо другое воздействие. В таких случаях существует дифференциальный диагноз. Психические заболевания имеют определенные закономерности течения, проявлений и сочетания различных симптомов, которые постепенно возникают и которые есть в структуре психоза. В каждом случае нужно разбираться индивидуально.

– Можно ли диагностировать одержимость?

В. К.:
– При бесоодержимости должна быть реакция на святыню. Отец Адриан из Псково-Печерского монастыря говорил, что главным признаком бесоодержимости является боязнь святыни.

– В православной среде существует большое количество специфических православных страхов – сначала десять лет все боялись ИНН, паспорта не хотели менять. В общем, можно собрать большую коллекцию специфических православных фобий. Скажите, пожалуйста, как вы можете прокомментировать их возникновение и приживаемость в православной среде? И является ли это вообще свойством людей верующих? Или просто у каждой группы населения свои страхи?

В. К.:
– Наверное, у различных групп населения есть свои страхи. Однако мы должны четко представлять то, что в нашей православной среде количество лиц с психическими расстройствами той или иной выраженности существенно больше, чем в среднем в популяции. Это факт, и в этом нет ничего оскорбительного для Церкви, наоборот. Куда современному человеку обратиться со своими душевными проблемами? Где он может найти поддержку, утешение, где он может найти самое главное – смысл жизни? Только в Церкви. Другого варианта у нас, по сути, нет. И поэтому в Церкви таких людей оказывается достаточно много.

В любом случае эти страхи, которые присутствуют, – ИНН, ожидание конца света и прочее – возникают у людей с определенными личностными особенностями.

Мне много раз приходилось слышать высказывание, что человек пришел в православие и заболел серьезным психическим заболеванием. Или, например, человек оказался в секте и психически заболел. Я возражаю: извините, не надо так говорить. Человек пришел в Церковь, но у него уже были серьезные психические проблемы, именно поэтому он, может быть, и заинтересовался религией.

– Может ли у практикующего православного христианина, еженедельно причащающегося, совершающего утреннее и вечернее правило, измениться тяжелое течение заболевания вплоть до полной ремиссии?

В. К.:
– Я бы не разделял эти две вещи. В любом случае человек церковный должен вести духовную жизнь, как можно более активную. Но, тем не менее, проявления тяжелого заболевания однозначно нуждаются в лечении. Как бы то ни было, шизофрения – это тяжелое психическое заболевание. Но есть разные формы течения. Есть такая форма, когда человек перенес острый психоз – наговорил все, что угодно, натворил все, что угодно, пообщался с космосом, а потом вышел из этого состояния и впоследствии защищает диссертации, получает всевозможные звания, женится, имеет детей. Эта болезнь – ни в коем случае не приговор, но требует к себе очень серьезного отношения и приема профилактической терапии.

Бывает тяжелая форма с нарастанием изменений личности.

В связи с этим возникает вопрос: может ли психически тяжелобольной человек с самыми страшными заболеваниями достичь святости? Если кто-то прочитает внимательно жития некоторых святых, то увидит и там классические симптомы некоторых заболеваний. Это ни в коем случае не уменьшает, например, мое почитание данного святого, блаженного из-за того, что у него был крест психического заболевания.

В московской психиатрической больнице № 3, в бывшей Преображенской больнице, в конце 19 века жил известный человек – Иван Яковлевич Корейша. Тогда он был очень почитаем. У него была тяжелая форма психического заболевания: речь была несвязная, – а в какие-то моменты у него был полное просветление, и к нему приходил московский люд, потому что у него был дар прозорливости. Когда он умер, за три дня было отслужено двести панихид. Многие почитают его память как блаженного, прозорливого. И при этом у него была тяжелая форма психического заболевания.

– Можно ли психически больному человеку участвовать в таинствах венчания, крещения?

В. К.:
– Это всегда очень тонко и в каждом конкретном случае очень индивидуально. Есть церковные правила, канонические, о том, что людей психически нездоровых венчать не положено. Но степень выраженности всех психических расстройств очень разная. Например, человек перенес тяжелое заболевание, вышел из него и находится в состоянии ремиссии. Мы всегда настаиваем на том, чтобы «вторая половинка» знала о том, что человек когда-то болел, лежал в психиатрической больнице. Это должен быть осознанный выбор того человека.

Что касается крещения – крестить все равно надо, даже если у человека очень сильно искажен образ Божий. Тем более если есть желание стать членом Церкви. Также нужно причащать. Но здесь тоже могут быть разные случаи: у меня в отделении лежит больной, который считает себя Аватаром. В этом случае, если он пойдет на исповедь и причастие и скажет, что он Аватар, то участвовать в этих таинствах он не может. Нужно дождаться, когда он назовет свое настоящее имя. Понятно, что все мы должны молиться об этом человеке. Над ним можно совершить таинство елеосвящения.

– Расскажите, как бороться с неврозами? Почему их относят к психиатрии, а не к психологии? С чего начинать?

В. К.:
– Психология занимается психологическими проблема, которые возникают у психически здоровых людей, – проблемы взаимоотношения с членами семьи, женой, с сотрудниками по работе. Жена считает, что детей нужно воспитывать так, а не иначе, муж считает по-другому. Вот такие проблемы решает психология – проблемы здоровых людей. Психолог говорит, что теща – замечательный человек, ее нужно беречь, уважать, избегать острых углов. В нашей церковной среде функции психолога, тем более семейного психолога, в идеале выполняет священник. И кроме него никто эту функцию лучше выполнить не сможет, тем более если человек ходит на исповедь и жена его тоже. И одна сторона что-то расскажет батюшке, и другая. Батюшка найдет нужные слова, и это уже будет как послушание.

А когда у человека есть расстройство, патология, даже если она слабо выражена, то здесь необходима помощь психотерапевта, который знает, как общаться с такими лицами. Соответственно он назначает лекарства, иногда в очень маленькой дозе.

Когда мы обращаемся к психологам, то очень важно знать, к кому мы обращаемся, потому что иногда даются такие советы, которые для православного человека просто недопустимы.

– Является ли алкоголизм самостоятельным психическим заболеванием или его что-то предваряет?

В. К.:
– Бывают разные сочетания. Бывает, что это самостоятельное заболевание, к которому существует генетическая предрасположенность, а есть и вторичный алкоголизм на фоне какого-то психического расстройства. Когда человек, например, находится в эндогенной депрессии и заливает свое состояние алкоголем и наркотиками. Но есть бытовой алкоголизм, когда человек начинает пить от хорошей жизни хорошие напитки. Это духовная распущенность.