Миф: вчера и навсегда

Игорь Лужецкий

Мы знаем массу всего, пока мы не начинаем об этом серьезно думать.

Например, мы знаем, что такое миф. Это такая глупость про гераклов с минотаврами, в которую верили древние. Верили исключительно по причине своей дремучести и отсутствия научной картины мира. А как она появилась, так и сказке конец. Это мы все примерно и знаем, со школьной скамьи.

Но при этом мы также знаем, что древние были не то чтобы совсем уж дураками. А мифы сочиняли и активно ими пользовались. Вот интересно: а зачем? Зачем человеку сортир ― ясно, а зачем миф? Ведь не может же он существовать беспричинно. И вообще: что это такое?

Миф ― это способ трансляции социальной нормы через метафору. Или даже совокупность сакральных ценностно-мировоззренческих норм. Последнее истинно скорее для той или иной мифологии, но не для отдельного мифа вообще. То есть миф ― это способ объяснить человеку норму (социальную) и заставить ей следовать, а также передавать дальше. И при этом в максимально возможном юном возрасте.

Вот, например, советский миф о подвиге Александра Матросова, закрывшего собою амбразуру вражеского укрепления. Или миф о 28 панфиловцах. В чем их задача? В трансляции идеи того, что жизнь некоего целого (отряда или страны) много ценнее жизни отдельного его элемента. И этот элемент может смело собою жертвовать, разменивая жизнь на нереально высокий посмертный статус и существование в веках.

И в чем интересность мифа и его принципиальное отличие от исторического знания: миф не верифицируем. Историческая реальность и обстоятельства гибели Матросова и воинов-панфиловцев никак не соотносятся с их мифической реальностью. Для мифа абсолютно неважно, был бой у разъезда Дубосеково или нет, был ли ДОТ (или ДЗОТ) и реально ли его амбразуру закрыть телом. Я сейчас не о том, что нам все врали и сейчас врут, я о том, что исторические персонажи могут стать мифическими, и это будут очень разные персонажи. Как, например, исторический святой Владимир и мифы о нем. Но это я отвлекся.

Итак, первое: миф не верифицируем. Он ненаучен абсолютно. Но он и не для того рождался. То есть он не столько не верифицируем, сколько не нуждается в этом.

Второе. Для мифа характерен высокий эмоциональный накал. Там всё непросто. Страсти кипят, героям сопереживаешь, врагов перебить готов, над павшими плачешь. А что делать: норма, чтобы впечаталась, должна быть подана ярко.

Третье. Миф задает определенную социальную норму и тем самым ― образ будущего.

Четвертое. Миф как способ трансляции нормы никуда не делся. Он с античности живее всех живых.

Пятое. Последнее и пугающее. Конкретного автора традиционного мифа отследить практически невозможно. Поскольку способ трансляции ― преимущественно устный.

То есть традиционный миф становится традиционным посредством плебисцита (длиной в несколько поколений), и выживает тот миф, который задает норму, ведущую к выживанию социума.

Способ трансляции мифа сейчас ― СМИ (в широком значении этого термина). И технологии трансляции (наряду с содержанием мифа) отточены и отполированы со времен Пауля Йозефа Г. так, как Золингену не снилось.

И мне кажется, что сейчас уметь видеть социальный миф и отслеживать его посыл не менее важно, чем уметь видеть подозрительные сумки и коробки.