Источник: priest-ruabko.livejournal.com
Автор: протоиерей Игорь Рябко
Наука о спасении и ее практическое воплощение являются самыми важными в человеческой жизни. Все священнослужители и миряне обладают определенной суммой знаний в области церковной традиции. И главный вопрос в том, как эти знания реализуются в области практики. Проще говоря, как вы спасаетесь?
На протяжении всех лет служения я сталкиваюсь с одной и той же проблемой. К примеру, человек пришел к убеждению, что Бог есть. Он принял православную мировоззренческую модель. Более того, может, даже стал священником, пошел служить в Церковь. А дальше что? Я начинал свой путь в Церкви, когда был большой дефицит тематических книг. Библию мне на первом курсе университета подарили баптисты. О трудах Святых Отцов вообще не могло быть и речи – в свободном доступе не было ничего. С начала 1990-х стали активно печатать духовные книги, в том числе и по Православию. Далее в нашу жизнь массово вошел интернет, и информации в духовной области стало очень и очень много. Так вот, сравнивая эти две противоположные реальности в области наличествующей духовной литературы, я могу сказать, что гиперобилие информации равнозначно ее полному отсутствию.
Я заведую кафедрой, которая сегодня проводит подготовку не только бакалавров, но и магистров богословия. И создавая этот образовательный продукт с полного нуля, готовясь к лицензированию, а потом и к аккредитации, т.е. создавая учебно-методический комплекс по каждой богословской дисциплине, мне приходилось работать с огромным количеством богословской литературы. Как вы думаете, что это мне дало? Чувство бесполезной пресыщенности, неполноты и даже какой-то подмены. Духовные, богословские книги – это просто информация, это текст, это слова, и нужно быть очень глупым, чтобы думать, что обладание этой информацией само по себе может дать что-то полезное для души. Литература в области аскетики, особенно древняя, как правило, акцентирует внимание на общих понятиях и имеет общий характер. И я понимаю, почему. Потому что она является лишь указателем, дающим возможность выхода из мира греха, из глубокой погруженности в страсти. А дальше что? А дальше идет индивидуальный, неповторимый путь души к Богу, который не имеет конкретных алгоритмов, по той причине, что путь спасения для каждой души глубоко индивидуален. Мы можем сколько угодно восторгаться мистикой сердца преп. Макария Великого или «Словами подвижническими» Исаака Сирина, но ни один из нас к уровню этих мудрецов даже близко не подойдет без надлежащего духовного руководства. А как раз его-то у большинства из нас нет.
Это главная причина профанации или имитации того, что называется путем спасения. Как вариант выхода, надежды часто возлагают на внешнюю жизнь, на количество добрых дел, молитв, и проч. Но если это не меняет качества личности, не вводит в душу Преображающую Благодать, т.е. не соединяет нас с Богом зримым образом (а не почувствовать это невозможно), то боюсь, что это накопительство может быть мало чем полезным.
Змея может любоваться полетом орла, она может даже мечтать о таких же полетах, но при этом она все равно будет продолжать ползать. Что делать? Есть ли для нас хоть какая-то надежда? Надежда есть, потому что орлы летали не только в прошлом, они летают и сейчас. Нужно найти место, угадать время, чтобы зацепиться хотя бы за коготок одного из них. Какое-то время вы пролетите вместе, но потом обязательно свалитесь. Нужно будет снова ползти на исходную позицию и снова пытаться зацепиться так, чтобы пролететь хоть немного дольше.
Цепляться нужно за тех, кто летает здесь и сейчас. Т.е. за наших современников, тех, кто достиг обожения, живя в одно время с нами. Потому что их ментальность, язык, способы передачи опыта, будут нам более-менее понятны. У нас нет способов декодирования Отцов Добротолюбия. Но зато есть те, кто принял от своих старцев дух традиции их жизни и может с нами этим поделиться. Поэтому можно сразу сузить области поиска до имен людей, близких нам по времени, таких как Иосиф Исихаст, Ефрем Катунакский, Софроний Сахаров, Харлампий Дионисиатский, Симеон Афонский, Порфирий Кавсокаливит, Клеопа Румынский и т.д. Я не буду дальше перечислять, я даю лишь общее направление мысли – это святые нашего времени.
Свой анализ я сужу до двух имен – Ефрема Катунакского и Симеона Афонского. Последний, русский подвижник, – ныне здравствующий авторитетный старец Афона. Мои тезисы будут основаны на духовом наследии этих двух современных старцев.
Итак, первое, что важно понять новоначальному, т.е. нам с вами, это то, что все мы в своем нынешнем состоянии – люди «плотяные», состоящие из ветхого человека. Пока мы погружены в этот мир, наш ум всегда по умолчанию будет выбирать то, что его укрепляет, а именно – себялюбие и эгоизм. Поврежденный грехом механизм восприятия не позволяет нам выбирать то, что может разрушать этот механизм. Это и есть ложное направление личностной воли. Чтобы в этом убедиться, достаточно проверить реактивные реакции нашего организма. Ветхий человек реагирует на внешние раздражители реактивно. Нас обидели – мы обиделись, нас похвалили – мы загордились, нас искусили – мы искусились, нас озлобили – мы озлобились и т.д. Психологи скажут, что это естественная реакция любого живого организма, так и должно быть. С точки зрения диавола – да, так и есть, современная психология в очень многих своих положениях – это его фантазия.
К слову, меня удивил случай, когда игумен монастыря пришел учиться на психолога. Притом в магистратуру, не имея даже базового образования в этой области. Зачем, спрашиваю? Чтобы это мне помогло в управлении монастырем. Притом «Добротолюбие» он даже единожды полностью не прочитал. Я не знаю, по какой системе он собирается строить отношения в монастыре, будет ли это «бихевиоризм», «гештальт», или, не дай Бог, «фрейдизм», но, пожалуй, если бы он остановился на нейрофизиологии академика Павлова, это было бы самое меньшее зло.
Во всем мире другой истинной психологии и антропологии, кроме православной святоотеческой аскетики, нет! Светская, так называемая «научная психология» – это большое духовное самообольщение. Единственным, очень опасным, очень сильным и при этом достойным противником и конкурентом психологии Святых Отцов является только альтернативная психология Буддизма. Но это тема совершенно иного разговора.
По мнению Ефрема Катунакского и старца Симеона, путь ко Христу всегда начинается с выращивания брони смирения. Первый шаг, который нажимает на тормоза в реактивной функции ума, – это послушание. Закон послушания касается не только монашества, но и любого человека, который на будущее не планирует жить в аду. В традиции Афона послушание оказывается старцу независимо от его духовного, интеллектуального, богословского и просто общечеловеческого уровня. Он может быть малограмотным, не очень умным и даже не очень духовным. Это неважно. Важно научиться отсекать свою волю, и послушание здесь на первом месте. По афонской традиции, чтобы уйти от одного старца к другому, требуется хотя бы одно из двух условий. Старец или должен быть еретиком и проповедовать ересь, или же быть очень безнравственным человеком и развращать своим поведением учеников. Только в этом случае ему можно отказать в послушании.
То, что епископ, настоятель или благочинный, и вообще любой начальник для нас всегда «плохой», это нормально, так и должно быть. Такова естественная реакция ветхого человека на послушанное. Давно известный закон. Даже самый святой старец для пришедшего в монастырь послушника сначала кажется ангелом, потом человеком, а потом бесом. Но это ничего не значит. Если начальник не проповедует ересь и не заставляет насильно пить водку и прелюбодействовать, ему в любом случае нужно оказывать послушание. А все остальное – умный он, или нет, духовный, или не очень – что называется, «не нашего ума дело».
Я вспомнил, как практику послушания применял в своей жизни епископ Василий Родзянко. Его рукоположили в епископы в Америке, духовного отца у него не было, и на его вопрос «а как же быть с послушанием?» кто-то посоветовал ему быть в послушании у каждого человека, который будет встречаться на его пути. Он стал исполнять это буквально. Начиная с 1981 года, епископ Василий часто приезжает в Россию. А в те годы человек, идущий в рясе по улице, был явлением незаурядным. По причине его безоговорочного послушания часто случались казусы. Батюшка, который сопровождал епископа, вспоминал: Идем по Москве, навстречу старушка, и прямо к епископу:
– Ты же батюшка?
– Да.
– А ты можешь мне дом посвятить?
– Могу.
– Ой, спасибо тебе сынок!
– А где дом?
– Та здесь недалеко, пять остановок всего лишь на электричке, и там чуть-чуть лесом...
Священник уже знал, что не было такой силы, которая могла бы заставить епископа Василия отказаться от послушания. И они едут сначала на пригородный вокзал, потом на электричке полтора часа, а потом еще два километра лесом до деревни…
Со старцем Ефремом был случай, который меня глубоко потряс. Кстати, он прожил на Святой Горе 65 лет, и 42 года из них был послушником. Духовно он со временем стал окормляться у Иосифа Исихаста, а послушанное нес своему старцу, отцу Никифору, человеку очень трудного, неуживчивого и упрямого характера. К тому же, старец Никифор был малообразован, и когда на Афоне возник раскол на «новостильников» и «старостильников», старец Никифор примкнул к зилотам. Отец Иосиф Исихаст и старец Ефрем получили от Бога Откровение и не ушли в раскол, а старец Никифор упорствовал, капризничал. Он наотрез отказался молиться за патриарха, уйдя окончательно в раскол. Отец Ефрем к тому времени стал известным на Афоне старцем, у него был духоносный учитель – отец Иосиф Исихаст. Старец Никифор ушел в раскол, и у Ефрема были все основания отказаться от своего старца и перейти к старцу Иосифу. Но после духовной борьбы, молитвы и сердечных томлений старец Ефрем сказал: «Сердцем я буду всегда с Церковью, а телом же – ненадолго с зилотами, до тех пор, пока не закрою глаза моего старца».
И он ждал этого часа 23 года, живя со своим старцем, даже когда тот полностью утратил разум, впал в слабоумие и доставлял огромное количество хлопот. Когда же после смерти старца Никифора кто-то высказал отцу Ефрему что-то вроде поздравления, что он, дескать, отмучился и теперь станет легче, то в ответ получил самые жесткие слова, которые когда-либо сходили с уст отца Ефрема. Нужно сказать, что старец Ефрем очень высоко ценил послушание и считал даже возможным с помощью только этой одной добродетели достичь Царства Божия. Притом это было не теоретическое убеждение, а практика, подтвержденная опытом.
После послушания, которое есть начало спасения, идет смирение. Послушанием обретается навык ко смирению. Так создается база для первых шагов на пути ко спасению. Дальнейший путь – это работа в области мысли. Мы – это наши мысли, – учит Фаддей Витовницкий. О том же учит и старец Клепопа. Наше «я», наше «сознание» или, по другой терминологии, наше «духовное сердце» находится внутри нас. «Ум», отделившись от «сердца», открывает дверь и выходит наружу. И в зависимости от того, что «ум» снаружи будет делать, то мы и получим в сердце, таковым и будет наше сознание.
Вариантов здесь два. Или наше «я» будет руководить нашим «умом», или наш «ум» будет руководить нашим «сердцем». Выходя наружу, «ум» сразу же попадает в засаду. В засаде сидит, притаившись, очень мощная, разумная, разрушительная энергия, которая имеет власть парализовать волю, поработить «ум» и через него управлять нашим «сознанием». Эта разрушительная умная сила на языке святых Отцов называется «помыслом».
Все зло мира, все глобальные и локальные войны, личные драмы и масштабные трагедии начинались с одного маленького, неуловимого, безвидного «помысла». «Помыслы» – это супернадежные коммуникации, которые связывают нашу личность с миром ада. И вот здесь по линии «сердце (сознание)» – «ум» – «помыслы» проходит главная война за душу между Богом и диаволом. Если «ум» задерживается, пленяется помыслом, он сразу же становится его рабом. Задача борьбы – не только не давать «помыслам» управлять нашим сознанием через «ум», а сделать «ум» неуязвимым для «помыслов».
Представим ровную гладкую поверхность, утыканную лунками, по которой катится железный шарик. Попадая в лунку, шарик из нее сам по себе уже не сможет выбраться. Наш «ум» – это шарик, лунки – это «помыслы». Они утыканы везде на пути «ума», куда бы он ни пошел. Попадая в лунку, мы попадаем в плен. Здесь мы подходим к следующему важному этапу духовной брани. На начальном уровне борьбы с «помыслами» важно научиться владеть двумя видами оружия.
1. Память о смерти или, другими словами, «хождение перед Богом». Это оружие является катком, который ровняет поле и засыпает лунки. Многие «помыслы» и рождающиеся от них страсти блуда, сребролюбия, осуждения, гнева и проч. не могут прилепиться к человеку, который всегда зрит перед собой гроб, могилу, суд и вечность.
2. Иисусова молитва . Если кто-то вам будет говорить, что Иисусова молитва – это дело только монахов и что белому духовенству, и тем более мирянам, ею заниматься не стоит, знайте, что это неверно. Это вторая по значимости ересь, мешающая душам спасаться. А первая ересь – это убежденность некоторых христиан в том, что мир Церкви делится на две половины – на святых, которые совершенно на нас не похожи и не имеют с нами ничего общего, и нас, грешных, которым никогда и ни при каких условиях святыми не стать. Это тоже, по сути, помысел неверия и отрицание Жертвы Христа.
Важность Иисусовой молитвы в том, что, произносимая со вниманием, она становится мощным магнитом, внедренным в «сердце», который притягивает к себе железный шарик «ума», вытягивает его из лунки и возвращает домой. Если в сердце не будет Иисусовой молитвы, там будет сидеть «помысел» и играться нашим сознанием. Реакцией на любой входящий «помысел» должна быть Иисусова молитва. Именно поэтому настоящего монаха невозможно обидеть, разозлить, унизить, вызвать в нем тщеславие. Это все равно, что обижать и вызывать тщеславие у покойника. По Афонскому обычаю Иисусова молитва краткая: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя». Ее можно делить пополам на вдох-выдох, можно произносить по слову на каждый шаг, но здесь важна не техника, а внимание к сердцу. И самое важное – это смирение. Тот, кто без смирения и послушания начинает практиковать Иисусову молитву, может попасть в большую беду.
Симеон Афонский в своей книге «Искусство борьбы с помыслами» говорит, что диавол может, как компьютер, генерировать бесчисленное количество вариантов пленения ума помыслами. В борьбе с ними нужно уметь менять тактику, использовать новые приемы, потому что, если наша защита будет однообразна, он по-любому ее взломает. Слабость диавола в том, что он, хоть и умный дух, но падший, неспособный к развитию. Он может только умножать механизмы нападения, но не способен к росту. Дух же человека, в синергии с Благодатью, имеет возможность роста и развития.
Я лишь добавлю к сказанному, что наш «ум», этот объект, который является мишенью для «помыслов», уже поврежден. Он не есть «tabula rasa» изначально, он сам с жадностью ищет, в какую бы лунку ему запрыгнуть. Симеон Афонский в своей книге «Рабы ума и победители смерти» выводит общие деградационные типы поврежденного «ума» и дает важные рекомендации по особенностям лечения каждого из них. Я же ограничусь лишь перечислением этих типов.
Невежественный ум – это ум ленивый, вялый, с трудом различающий добро и зло. Он теряется в мире вещей и обстоятельств. Легко сгибается под скорбями. Им руководствуются люди, которые собираются «иди к Богу в старости». Он тратят жизнь на удовольствие. Его базовые установки – это сон и угождение чреву.
Необузданный ум – неуправляемый, одержимый страстями и дурными желаниями. Гнев и похоть – его слабое место. Упрям, жесток, безрассуден. Склонен к сильным и импульсивным помыслам. Истощается в необузданных эмоциях и страстях.
Рассеянный ум – увлекающийся чем угодно. Он ничего не доводит до конца и всегда переполнен сомнениями. Увлекается своими фантазиями, мечтами, пленяется беспорядочными мыслями, имеет хаотичную мыслительную активность. Читает, слушает, смотрит все подряд и всем восхищается. Главный его бич – мечтательность, рассеянность, необузданное воображение.
Ослабленный ум – бессильный, вечно отягощенный «болезнями», сомнениями, жалобами, отчаянием, ум ноющий. Часто в нем живут зависть и обида на то, что «удача» обошла стороной. Служить людям не способен, зациклен на себе. Внутри жалость к себе, гордыня и обида на всех. Это несчастная жертва поисков счастья без Бога.
Самодовольный ум – самоуверенный, беспрерывно всех критикует и осуждает. Наслаждается мысленной эквилибристикой, умозаключениями. Маньяк славы и власти. Болен глупой самовлюбленностью и самодовольством. Получает удовольствие лишь от самого себя. Может обладать большим интеллектом, но неуживчив с людьми, раб мышления. Легко решает сложные интеллектуальные задачи создавая устойчивую привычку к самолюбованию, укорененную в эгоизме и гордыне. Все, что ни делает, использует как повод к самовосхвалению. Это одно из самых опасных состояний ума. Собранный ум – обладает способностью не отвлекаться, фанатик работы. Для него важен сам процесс деятельности, он только в нем находит удовольствие. Глух ко всему, кроме своей работы. Сосредотачиваясь исключительно на мирских делах, погибает, так и не успев ничего понять. Склонен к погружению в мелкую суету.
Каждая из разновидностей ума требует своей преображающей терапии. Я обозначу общие рекомендации:
1. Трудиться над стяжением смирения. Это база.
2. Постоянно следить за сердечным вниманием. Где находится ум?
3. Различать только свои недостатки, ни в чем, никогда, ни при каких обстоятельствах не осуждать других.
4. Избирать лишь те действия, которые приносят Благодать.
5. Не пренебрегать мелочами. Их нет, все важно.
6. С людьми всегда быть добрым и учтивым.
7. Не тратить время жизни напрасно.
При этом, конечно, важно понимать, что сама по себе аскетика не должна стать самоцелью – она лишь дверь, а не сам дом. Дом и хозяин, который в нем живет, находятся за дверью. Они являются целью и смыслом жизни, а не сам процесс очищения сердца.
Спасение происходит в реальной жизненной ситуации, среди конкретных людей, с которыми нужно научиться жить. Та или иная жизненная ситуация – это учебная задача. Бог всегда пристально смотрит на человека именно в критические моменты его жизни. И если человек научится жить по этим правилам, с вниманием к себе, то медленно и постепенно жизнь будет становиться другой. Вы начинаете чувствовать вкус каждого ее движения. Каждое мгновение жизни становится живой тканью, через которую проступает лик Божественной красоты.
Пока мы дышим и ходим по Земле, мы можем и должны меняться каждый день и даже каждый час. Мы не имеем права жить в мертвом однообразном круге жизни.
И еще важный посыл. Если у нас и есть какие-то проблемы, такие как обиды, озлобленность против кого-то, недовольство, то причина этого только в одном человеке – в нас самих. Все эти «проблемы» – всего лишь наши мысли и чувства, не имеющие никакого отношения к тому, что есть на самом деле.
Научно-практическая конференция «Андреевские чтения», Запорожье, декабрь 2017 г
