Если нет оснований жить

Правмир

Автор: архимандрит Савва (Мажуко)

Я собираюсь протащить в наш месяцеслов новый праздник и отмечать его с самым неистовым размахом. И этим днем пусть будет Шестое октября – День Раненого. Это всё из-за Толкина. По-моему, он описал это состояние лучше всех! Читаем:

«Однажды вечером Сэм заглянул в кабинет к хозяину; тот, казалось, был сам не свой – бледен как смерть, и запавшие глаза устремлены в незримую даль.
– Что случилось, господин Фродо? – воскликнул Сэм.
– Я ранен, – глухо ответил Фродо, – ранен глубоко, и нет мне исцеления.
Но и этот приступ быстро миновал; на другой день он словно и забыл о вчерашнем. Зато Сэму припомнилось, что дело-то было шестого октября: ровно два года назад ложбину у вершины Заверти затопила темень».

Событие, которое с ужасом вспоминал Сэм, назвали битвой на горе Заверть, хотя это скорее была не битва, а избиение. На храбрых, но беззащитных хоббитов напали назгулы – бесплотные прислужники Зла. Один из них, король-мертвец, ранил Фродо колдовским моргульским клинком, осколок которого остался в груди Бэггинса и неотступно продвигался к самому сердцу. Только чудом удалось спасти раненого от неминуемой гибели и последующего развоплощения. Но каждый год приступы повторялись снова и снова, и бедный Фродо опять захлебывался мраком одиночества и отчаяния, и это случалось не только осенью, но и весной:

«В начале марта его не было дома, и он не знал, что Фродо занемог. Фермер Кроттон тринадцатого числа между делом зашел к нему в комнату: Фродо лежал, откинувшись, судорожно сжимая цепочку с жемчужиной, и был, как видно, в бреду.
– Навсегда оно сгинуло, навеки, – повторял он. – Теперь везде темно и пусто».

Конечно, это всего лишь гениальная сказка. Но как же точно она описывает то состояние, что высасывает все силы жить даже из здорового молодого человека!

Теперь везде темно и пусто!

Для меня это очень личная и многолетняя проблема. Пытаясь разобраться, я читал самую разную литературу, как светскую, так и церковную, и понял, что от этого чтения мне становится еще хуже.

Все наши «имманентные» описания Ранения очень опасны, потому что только подкармливают болезнь.

Хотя вот какой образ депрессии рисуется в памяти: после какой-то болезни у меня надолго пропали вкусовые ощущения: что ни ешь, всё на один вкус, вернее, вообще без вкуса, чувствуешь только самые грубые моменты – рыхлую структуру хлеба, жидкую субстанцию молока, липкость апельсина, но того радующего душу вкуса – совсем нет, будто жуешь целлофановый пакет. Депрессия – черная дыра внутри человека, она высасывает из него силы жить и радоваться. Не живешь, а пластиковый пакет жуешь.

И никакие утешения не помогают, и вместо музыки – вороний хрип.

Но ты слишком долго вдыхала тяжелый туман,
Ты верить не хочешь во что-нибудь, кроме дождя.

Однако нужно помнить главное – это просто болезнь. Верующие люди пытаются отыскать духовные корни и греховные предпосылки, но это именно болезнь, причиной которой может стать химия вашего тела, наследственность, детские травмы или что-то иное, чего уже нельзя изменить, как невозможно отменить битву на вершине горы Заверть. Вы уже ранены, и время не повернешь вспять. Это болезнь, которая с вами навсегда.

Фродо смог исцелиться, только отправившись в Последнюю обитель Запада, вот и мы себе окончательное здоровье вернем только в Царстве Отца. И все, что нам остается – научиться с этим жить. Поэтому Шестое октября – это праздник примирения с депрессией, и в качестве эмблемы – круглый чайный стол, уставленный тортами и чашками, за которым мы вдвоем – я и моя лютая подруга-болезнь.

Вес улыбки

Почему торты и чашки? Потому что так это лечится. Бывают состояния совсем тяжелые, когда нужен врач. Об этом я писать не буду. Это удел специалистов. Есть вопросы, в которых следует разбираться не батюшкам и матушкам, а профессионалам, которые этому обучены.

И вот вопрос: почему среди верующих немало случаев депрессии? Ведь человек церковный должен, кажется, быть здоровее? Все очень просто.

По моим наблюдениям, депрессия очень уютно себя чувствует, если жертва склонна к самокопанию и всячески поддерживает чувство вины, а именно эти два момента ошибочно принимаются религиозными людьми за основу духовной жизни.

Разве я открыл Америку? Сколько у нас прихожан, которые искренне считают, что заниженная самооценка и вечная виноватость, самостийно переименованные в смирение и сокрушение, приятны Богу, особенно наши кислые и серые лица, давно отвыкшие от улыбки?

Депрессия – болезнь, и нечего искать своей вины в том, что вы не можете, как все здоровые люди, трудиться, молиться и выкладываться на все сто. Я хорошо помню, как себя просто изгрызал за то, что вот ведь люди как люди – трудятся, приносят пользу, а мне дойти до двери, открыть книжку, поднять трубку – настоящий подвиг. Хорошо, что рядом со мной нашлись люди, относившиеся ко всему с простотой и веселым нравом:

– Хочешь полежать? Полежи! Никуда дела не убегут! Не можешь читать, кино посмотри. Надо бы чего-нибудь вкусненького съесть.
– Так ведь пост!
– Когда это нас останавливало!

Раненые могут быть подозрительны, злы, агрессивны, и счастье, если близкие поймут, что это не человек злится, а болезнь, и нужно время, просто время и покой, чтобы рана затянулась. А если вы услышите такое:

– Депрессия? Чего только люди не придумают, чтобы не работать! Пусть не придуриваются!

Только тот, кто пережил такую напасть, знает, сколько сил требуется, чтобы просто улыбнуться, и как тяжело носить в себе эту «черную дыру», когда не с кем поделиться.

Жаль, что нельзя создать общество Раненых. Депрессия – такая болезнь, которая требует карантина. Раненым нельзя собираться вместе! Ни в коем случае! Болезнь начнет резонировать с большей силой. И подкармливать ее тоже нельзя. Например, я заметил, что чтение Достоевского затягивает меня в настоящий омут, и нужна неделя, а то и месяц, чтобы прийти в себя. Выход простой: не читай! Новости расстраивают? Не смотри! Си-минорная месса Баха вводит в депрессию? Не слушай! Дело не в Достоевском и не в Бахе – они гении! – просто больному опасно то, что здоровому никакого вреда не причинит. А если уж у вас был опыт Ранения, надо беречь себя до конца жизни.

Несмертельный грех

Если однажды попался депрессии в лапы, считай, что вшили тебе под кожу бомбу – вытащить невозможно, умрет она только с тобой. Но есть техника безопасности: нельзя делать «резких движений», нельзя жить слишком беспечно и свободно, как раньше, но жить можно, причем хорошо жить, счастливо, радостно и даже свято. Соблюдаешь осторожность – все будет хорошо, иначе – подорвешь и себя и близких.

– Но ведь это же грех! Один из смертных! В этом надо каяться!

Как это ни вызывающе прозвучит, но сегодня мы знаем о человеческом организме гораздо больше, чем святые пустынники раннего средневековья, а потому и не станем называть болезнь грехом.

Курс выживания

Самое первое и самое простое – режим дня. Не смейтесь! Я и сам раньше просто отмахнулся бы от такого совета. Но, как ни странно, это работает.

Ритм жизни у каждого человека свой – уникальный и неповторимый, – поэтому этот ритм нельзя просто себе навязать, копируя известного блогера или модного коуча. Надо присмотреться и прислушаться к себе, услышать свое тело, понять его эмоциональную жизнь, его сокровенный ритм. Режим – это именно уникальный ритмический рисунок вашего тела, если хотите, его бытийный танец.
Распорядок дня – это многолетний поиск. Поэтому не расстраивайтесь, если у вас бывают срывы. Знаменитый Иммануил Кант, соблюдавший режим дня так точно, что жители Кенигсберга сверяли по нему часы, нашел свой распорядок далеко после сорока лет. И даже если вам за пятьдесят, вы еще всё успеете.

Правило номер два: «проветривать» себя. Для меня, человека ранимого и впечатлительного, общение с людьми всегда было вызовом и опасным событием, поэтому я под любым предлогом скрывался и отлынивал. Оказывается, для людей моего склада очень важно «проветривать» себя в общении с людьми. В каждом из нас бродят свои яды – мысли, сомнения, воспоминания, – и если дать им волю, они просто не оставят человеку ни капли радости. Поэтому важно отвлекаться, переключаться на других людей, поддерживать в себе детское любопытство к другому человеку, учиться общаться с людьми, воспитывать в себе благородную отзывчивость, которая от неиспользования может даже и атрофироваться.

Правило номер три: «разогнать тело». Как лечил свою депрессию Кафка? В 1913 году он записался добровольцем на полевые работы. Если у вас burn-out, вперед на прополку овощей! Не знаю, сильно ли это помогло Кафке, но я заметил, что состояние тела очень сказывается на самочувствии души. Много сидишь – и душа, и ум начинают цепенеть. Много валяешься в постели – дух становится рыхлым и беззащитным.

Регулярные прогулки, пробежки, футбол, и вовсе мне недоступное – танцы! – очень полезная вещь, если вы готовитесь к разговору на равных со своей депрессией. Чистота тела, прямая осанка, легкая подвижность, свободные и широкие жесты – очень помогают духу держаться и чистоты, и свободы, и подвижности.

Плановая депрессия

Вы, наверное, догадались, каким будет правило номер четыре? В версии моего дяди оно звучит так: «сделай лицо попроще!» – не относись к себе и своим проблемам слишком серьезно!

Ты всего лишь человек, а с людьми случается всякое. Поэтому надо научиться смеяться над собой.

Почему бы нам не устроить Шестого октября плановую депрессию – день пародии на свою лукавую болезнь? Начнем болеть с самого утра со вкусом и излишествами, доводя до дикого гротеска и предельного абсурда все то, что так нас пугает. Можно даже придумать специальное меню для депрессивных застолий: леденящий душу чай, рыдальные подушечки, пирог-воздыхатель, вялотекущий кисель. А если возьмемся за костюмы, тогда это уже коммерческое предприятие. Не забудьте поделиться процентами!

Немного солнца

И последнее, но, может быть, самое главное. Весь мой опыт борьбы и мысли помещается в одно скромное, но мудрое слово – благодарность!

Трудно благодарить, когда у тебя совсем не осталось сил жить и даже основания жить закончились. Но стоит подождать совсем чуть-чуть, хотя бы дождаться солнышка, и, кажется, совсем ниоткуда вдруг родится надежда.

Благодарность – способность удивляться. Это не просто эмоция, а воспитанный навык.

Впервые я это понял, когда у нас в монастыре больше полугода вовсе не было воды и нам приходилось носить ведра и чайники, чтобы умыться. Вот тогда и родилась моя утренняя молитва: «Спасибо, Господи, за водичку!»

Вокруг так много удивительных вещей, к которым мы привыкли, которых не замечаем по своей глупой близорукости. Благодарный человек будет рад даже депрессии, если хотя бы через нее он познакомится с самим собой, поймет себя и заново откроет все краски жизни.

Поэтому Шестое октября не просто День Раненого, но День примирения с депрессией – учительницей мудрости, если она через горечь и мрак способна возвратить нам подлинный вкус жизни и детскую благодарность.