Автор: христианский психолог Наталия Инина
Источник: matrony.ru
С чем часто сталкивается человек, приходя в православное пространство? «Ты не там стоишь», «не вовремя крестишься», «в неправильной одежде», «за разговоры в храме посылаются скорби» и так далее. Есть некие правила, рамки, и ты должен в них встроиться. Никого не интересует, знаешь ты о них или нет. «Ты пришел в наш дом, и поэтому ты уже должен знать его правила».
В церкви очень много тех, кто говорит: «Сейчас мы вас научим. А вы давайте учитесь. И не задавайте дурацких вопросов». В огромной степени это связано с психологией, а никак не с христианской религией.
Мне вспоминается случай, который произошел в приходе митрополита Сурожского Антония. Однажды на литургии владыка вышел на проповедь и сказал: «Сейчас в храм зашла женщина с коляской. И кто-то из вас сделал ей замечание. Она ушла. И, возможно, больше никогда не вернется. Я своей священнической властью приказываю тому, кто это замечание сделал, до конца дней молиться за эту женщину и ее ребенка». И ушел в алтарь.
Это было очень жестко. Но надо знать, сколько мягкости, доброты и теплоты проявлял владыка к своим чадам, он имел право на такие слова!
В храме очень много того, что могут анализировать психологи. Я вам напомню схему транзактного анализа: у каждого человека есть как бы три ипостаси — родитель, взрослый, ребенок. Общение между людьми возможно по строго заданным линиям: родитель-ребенок, ребенок-родитель, взрослый-взрослый. В какой позиции постоянно находится священник? В позиции родителя. И люди (не все, но многие) обращаются к нему из ипостаси ребенка (батюшка-возьмите-на-себя-ответственность): «Батюшка, благословите! Батюшка, посоветуйте, что мне делать? Батюшка, мне налево или направо?». Каково постоянно быть «родителем» взрослым людям? Невыносимо. А если мы представим в качестве батюшки человека властного? Он поверит в то, что решает судьбы людей!
А потом этот ребенок-прихожанин перерождается и говорит: «А теперь я буду родителем! Так, кого тут надо поучить? Сейчас мы вас научим». И, действуя по этой схеме, человек проходит мимо главного: взаимодействия «взрослый-взрослый». И это — еще уровень психологии, душевный уровень, здесь пока нет речи о духовности.
Критерии невротической религиозности
В невротической религиозности нет речи про личность, ведь личность — это выбор, свобода, способность выдерживать неопределенность. Невроз на это не способен. Человек, отказавшийся от собственного выбора, всегда ждет себе помощи, ожидает изменения собственной жизни извне. Глубинный запрос: «Дайте!» Не «нате».
Посмотрите вокруг — вы увидите, что много людей с таким мотивом приходят в церковь: «Я Тебе, Господи, это, а Ты мне — то. Ах нет?! Ну все!». И у человека возникает обида на Бога, ведь «я так старался, а Он?!».
Бог пытается дать нам почувствовать, что мы прощены и любимы, а мы не хотим. Мы привыкли жить в состоянии тревоги, страха, напряжения и по-другому не умеем.
Стиль невроза задает характер — либо внутрь себя, либо в сторону обвинения других. И это работает как в Церкви, так и вне ее. Или «виноваты близкие, я вот каюсь каждую неделю, но ничего не меняется, потому что они меня достали». Или «ничего не меняется, потому что я не могу себе чего-то простить».
В неврозе человек действует в логике самооправдания или самообвинения, самонаказания или наказания других. Там по-настоящему нет главного — другого человека. Это основной критерий. Невротическое «дай» не видит другого человека, как не видит его и невротическая вина. И, как ни парадоксально, оно не видит и самого себя.
В неврозе нарушена оптика восприятия, и нет встречи с реальностью. Вместо нее всегда какая-то картинка, страшная ли, прекрасная ли, но — нереальная. Все «слишком» — слишком черное, слишком белое, ярко-красное.
Психологические проблемы верующего, по сути, те же, что и у неверующего, но здесь может быть еще и религиозная подоплека. «Ну как любить себя — ведь это же грех?», «Как добиваться чего-то от других, ведь я их могу обидеть?». Возникают реверансы к смирению — и все время не по делу, не к месту, не про жизнь. Вырванные из контекста религиозные идеи используются ради своих невротических целей, и человек этого даже не понимает.
Задачей тут может быть переход от инфантильной религиозности (карающий Бог, страх наказания) к религиозности взрослой (Бог — Отец, Собеседник), вхождение в ответственность, преодоление невротического чувства вины, страха наказания, калечащего, а не исцеляющего душу. Ведь если есть страх невротический, то страха религиозного не будет. Первый затмит второй. Отчаянное «Бог меня не прощает» может значить лишь одно: человек сам не прощает. Мысли «Господь меня карает» и «все плохое — от меня» проходят красной нитью через жизнь невротика. Одна моя клиента сломала руку и считала себя в этом виноватой, потому что она «навыла беду». Надо, чтобы рядом с таким человеком оказался кто-то, кто сказал бы: «Нет. Ты просто сломала руку. И все».
Чтобы иметь страх Божий, надо быть собой, надо стать личностью, умеющей сказать: «Я есть, Господи. И я боюсь — но боюсь осквернить Тебя своим грехом, боюсь потерять любовь к Тебе».
Самоагрессия под видом аскетики
В невротической психологии много аутоагрессии, то есть агрессии, направленной против самого себя. Когда такой человек приходит в Церковь и сталкивается с понятием греха, — пиши пропало. Его внутреннее неприятие себя получает «религиозное оправдание». Он будет заниматься бесконечным самонаказанием и самокритикой, думая, что это путь к праведности.
Случай из практики. Ко мне однажды пришел очень зажатый человек: с одной стороны, в нем чувствовалось желание реализоваться, с другой — закомплексованность и неуверенность в себе, а это путь к аутоагрессии. В своих аскетических практиках он не знал меры: брал посты, которые современный человек не может выдержать, молился все свободное от работы время — по три акафиста в день, масса канонов, чтение Ветхого Завета. Священник говорил ему: «Вот это я понимаю… Здорово!», не осознавая, что этот прихожанин ревностен не из страха Божия, а это направленная на себя агрессия, «чтобы жизнь малиной не казалась». (Позже мы с этим священником поговорили, и он дал благословение своему чаду читать не больше утренних и вечерних правил и поститься, как все).
Как сказал другой мой знакомый священник: «Почему в нашем сознании грех затмил любовь?» Пока человек не разберется со своей психологией, пробиться к духовности ему будет очень сложно.
