Падение масс

Найдено в Интернетах

Автор: прот. Сергей Лепин

Есть такая штука – двоеверие. Этот термин дошел до нас из глубокого Средневековья. Он возник в контексте обличительной риторики христианских проповедников, которые порицали остаточные языческие пережитки в народных верованиях и ритуалах. Я это тоже делаю регулярно и со вкусом.

Причины двоеверия разные: условная неспособность или неготовность порвать с языческим прошлым, особенности частного религиозного мировоззрения, сознательно допускающего плюрализм и синкретизм, притворное принятие религии большинства под угрозой лишений и – самое главное – банальная невоцерковленность и неевангелизированность широких народных масс, их необразованность, неспособность к абстракции и бездарность в метафизике. Ввиду последнего двоеверие часто считают универсальной характеристикой так называемой «народной религии», которая всегда тем или иным образом противостоит религии титульной, официальной. Словарно прилагательные «народный» и «языческий» могут быть синонимичными, но это не тот случай. Хотя есть и в этом доля правды: «народные верования» или «народная религия» с большой вероятностью в действительности оказываются какими-то «языческими» (именно в кавычках – чуть позже вам станет ясно почему).

Народная религия – как средняя температура пациентов по больнице: усредненный показатель религиозного знания населения о содержании священных текстов официальной религии и его представления о догматике, преломление смысла таинств и обрядов в массовом сознании, особенности религиозного поведения в важных жизненных ситуациях, мотивация на религиозно значимые деяния и пр… Когда говорят о народных верованиях, то воцерковленные часто думают, что это всё не про них, хотя значения их личной веры повлияли на общий показатель «средней религиозности» – они тоже как бы в условной статистике.

У «профессионального верующего» всегда есть соблазн процитировать евангельских фарисеев: «этот народ невежда в законе, проклят он (Ин. 7:49) – в принципе, эти слова тоже порицали двоеверие (в иудейской перспективе, разумеется).

Но все же мы глубоко заблуждаемся, полагая, что двоеверие – удел престарелых крестьян и юных журналистов…

Во-первых, вера – это не только и даже не столько правильное знание правильных слов. Вера есть нечто, обнаруживающее себя в делах (см.: Иак. 2:18). И что из этого следует применительно к нашей теме, думаю, понятно. Мы декларируем веру в одно, но живем по-другому. Вера у нас одна, а дела у нас другие. Даже у докторов богословия и тем более у них (правильных слов-то они знают больше многих!). Одно является должным, другое мы осознаем в качестве должного, третье мы желаем, четвертое мы делаем, пятое у нас получается… Народные верования – это то, что получилось.

И во-вторых, даже не в делах дело. Дело в самой вере. Истинная вера тождественна сама себе только в Ипостасной Истине и является свойством Церкви (которая есть «столп и утверждение Истины» (1Тим. 3:15), а не свойством отдельной личности – какой бы она, личность, святой ни была. Чистое православие – асимптота. Никто не обладает верой Церкви, потому что никто не обладает Истиной в частном порядке. И дай-то Бог, чтоб вера Церкви и Истина сами обладали нами – хоть в каком-то смысле и хоть в какой-то степени.

Двоеверие – оно, увы, для всех, поскольку, как минимум, все, являясь грешниками, могут быть двоедушными лицемерами. Да и наличие сана, дипломов и хорошей христианской генетики до десятого колена не исключает ни духовной, ни умственной отсталости. Все мы, не умея безошибочно распознавать истину и ложь, принимаем и то, и другое. Несовершенство – всякое! – неминуемо оборачивается двоеверием.

Источник.